История одной семьи ленинградцев, которых с Алтаем тесно связала война
5 июня 1946 года был открыт проход по Большому корабельному фарватеру от Кронштадта до линии Таллин – Хельсинки. И сегодня мы расскажем историю одной семьи ленинградцев, которых война тесно связала с Алтаем.
Все началось с шести строчек в книге с биографиями участников Великой Отечественной, работавших в органах госбезопасности на Алтае. В 1942 году после ранения на Ленинградском фронте на службу в Славгород поступает Генриэтта Гринберг. В личном деле переводчицы, знавшей девять языков, не было даже фотографии.
Стали изучать и выяснилось, что брат – художник, значит, он должен был её рисовать. Каково же было удивление, когда выяснилось, что некоторые работы Владимира Гринберга хранятся в краевом художественном музее. В 1985 году Наталья Царёва, тогда юный музейный работник, в Ленинграде познакомилась с ещё одним Гринбергом – Григорием. Архитектор, о котором мы ещё расскажем, передал на Алтай работы брата. Городские пейзажи, поэтичные натюрморты... Центральные музеи страны сегодня рассказывают про Владимира Гринберга как одного из талантливейших художников Ленинграда, участника первой блокадной выставки.
Художник принёс пять работ – четыре живописные и одну графическую, они попали в экспозицию, а когда было открытие выставки, то не все художники пришли на открытие, многие умерли от истощения.
Но в алтайской коллекции портрета сестры не оказалось, и поиски продолжились. Скупые факты из тонкого личного дела пробуждали желание увидеть Генриетту Гринберг.
Она участвовала в трёх войнах, была на Кавказском фронте, участвовала в войне в Испании. В рукописи с воспоминаниями об Испании нашли запись.
Переводчиков прикрепляли к советским военным консультантам. То есть они тоже прошли уличные бои, бомбёжки, все ужасы войны...На четвёртый день моего пребывания на испанской земле произошла первая бомбёжка Лериды и моё боевое крещение. Меня извлекали из-под осколков битого стекла и осыпавшейся штукатурки. Пострадал тогда, главным образом, мой парижский дождевой плащ, и были изрядно исцарапаны кисти рук.
Книгу воспоминаний тётя Гена, Генриэтта, подарила племяннице Жеке, Евгении, дочери того самого архитектора Григория в 1973 году. Только тогда о войне в Испании стали говорить более-менее свободно. Чем тётя занималась в Славгороде, Евгения Григорьевна узнала сейчас, когда её разыскали алтайские ветераны ФСБ.
В своей квартире в Петербурге Евгения Григорьевна теперь хранит, можно сказать, весь семейный архив. Она рассказала, что её отец, кстати, тоже связан с Алтаем – многие здания в Барнауле построены по проектам ленинградских архитекторов, и их делал в том числе Григорий Гринберг. У Евгении Григорьевны оказалось и то, что так искали в Барнауле. Она отправила книгу, где напечатан тот самый портрет сестры. Так закончилась эта удивительная история, связавшая Алтай и Ленинград в судьбе ещё одной семьи.
