Дело в том, что на этом заводе Василий Макарович в своё время работал такелажником. К тому же бок о бок с уголовниками – заключёнными исправительно-трудового лагеря. Пожалуй, об этом факте биографии Шукшина мало кто знает. А мой коллега Михаил Беднаржевский расскажет подробнее.

Есть такая детская игра на развитие логики – найди общее. Примеры: помидор и огурец – овощи, губка для душа и игрушка – мягкие, а слон, океан и чай – индийские. А вот неочевидный пример – Василий Макарович Шукшин и Калужский турбинный завод. На первый взгляд между ними ничего общего нет. Но это только на первый взгляд.

Оказывается, на рубеже 47-го и 48-го годов юный Шукшин – ещё не писатель и не режиссёр, а простой рабочий – несколько месяцев жил в Калуге. Он трудился на стройке слесарем-такелажником – другими словами, грузчиком.

Возводил завод, который, кстати, успешно работает до сих пор. В память об этом на стене предприятия появилась мемориальная табличка. Её открыли на днях.

Николай Брокмиллер, заслуженный работник культуры РФ, ветеран Калужского турбинного завода:

– Мы открываем доску не кандидату, не профессору технических наук, не человеку, связанному непосредственно с производственным процессом, с металлургией, с выпуском продукции Калужского турбинного завода. А уникальной личности. Единицы таких людей из простого народа – как Ломоносов, которые достигли народной памяти и оставили глубокий след в культуре российской.

Калужский период напрямую не отразился в творчестве Шукшина. Исключение – рассказ-воспоминание «Мечты». Речь в нём идёт о двух деревенских парнях, работающих на стройке. Они становятся друзьями, но скорей не по доброй воле, а вынужденно.

Скулила душа, тосковала: работу свою на стройке я ненавидел. Мы были с ним разнорабочими, гоняли нас туда-сюда, обижали часто. Особенно почему-то нехорошо возбуждало всех, что мы – только что из деревни, хоть, как я теперь понимаю, сами они, многие, – в недалеком прошлом, – тоже пришли из деревни. Но они никак этого не показывали, и все время шпыняли нас: «Что, мать-перемать, неохота в колхозе работать?»

Шпыняли Шукшина другие работники – на послевоенной стройке было много заключённых исправительно-трудового лагеря. Это домушники, мародёры, карманники и убийцы. В их среде Василий Макарович набирался опыта – человеческого и писательского.

Дмитрий Марьин, доктор филологических наук, доцент кафедры общей и прикладной филологии, литературы и русского языка АлтГУ:

– Такая близкая работа вместе с уголовниками позволила ему впервые увидеть вот эту субкультуру, особенности менталитета, поведения и, таким образом, очень хорошо узнал этот мир, который позже найдёт выражение и в его художественных произведениях – в литературе, и в кино. Вполне возможно, что образ Егора Прокудина, его судьба как раз были подсмотрены Шукшиным в Калуге.

Писатель Алексей Варламов так сказал про Шукшина: «В Калуге было самое узкое, опасное место его судьбы, тонкий шаткий мостик, с которого он мог сорваться, сгинуть, стать жертвой или слиться с уголовным окружением».

Но  Шукшин не сорвался. И в итоге из калужской «шинели» вышла, пожалуй, сама великая его работа.